В сером парке, где ивы и клёны
И порос камышом тёмный пруд,
В старой башне, под кровлей зелёной,
Духи смерти и ветра живут.
Когда станет и больно, и страшно,
Вдруг ночная засветится мгла.
Серый ангел раскинет на башне
Два больших огневистых крыла.
Разлетятся багровые перья,
Не найти их, ищи, не ищи.
А наутро вдруг вспыхнут деревья
И побьёт золотым камыши.
В сером инее склонятся травы,
Разбредётся по парку туман,
И, вдохнув сладкий запах отравы,
Серый ангел сойдёт по камням.
Тихий шорох...
Шорох смерти.
Над могилой
Лист кленовый
Багрецом побит
Кровавым.
Он кружит,
За жизнь цепляясь,
И упасть
Пока боится
В смерти
Сладкие объятья.
Я молчу.
Холодный ветер
Развевает
Полы куртки.
запахнувшись
Посильнее,
Я на лист
Смотрю кровавый.
Я уйду.
А листья вьются
И слетают
На могилы.
Дождь косой
И быстрый ветер
С силой их
Швыряет оземь,
В грязь и лужи.
Умирая,
Отражает небо
В серых тучах.
И последней
Стылой дрожью,
Поволокой
По воде
Круги проходят...
Ветви ивы
Спускаются в чёрные лужи,
Но вода в них горька,
Тяжела.
Руки мёртвых
Маслянисто и тускло
Блестят в темноте.
Свет луны подземелий,
Белёсый, неясный -
Словно птица бескрылая
Светлая
Бьётся.
Солнце Мёртвых
Не встанет над этой земльёю.
И из сотни умерших
Слепыми глазами
Не увидит никто
Его свет.
Не подняться
С этой стылой земли
Душам, в плоть облечённым,
И в пустыне не стать
Чёрной грязью, болотом,
Где немолкнущий шёпот,
Как марево реет.
Не узнать
После смерти
Страданье и жалость.
Память - всё,
Что осталось погибшим.
Но после...
Можно вновь возродиться,
Быть гневным и страшным,
Можно богом стать,
Судьбы вершить, но потом
Вновь погибнуть
И снова в мерцающем мраке
Ждать, когда за собой
Позовёт
Солнце Мёртвых.
Так кружатся в танце пары,
Так падают в лужу листья,
Так светится небо во время дождя.
Так плачет рождённый младенец,
Так кровь струится из сердца,
Так думаю я во время дождя.
Так руки взлетают, как птицы,
Так льнут два тела друг к другу,
Так в поцелуе кривятся губы
Во время дождя.
Так на ветру трепещут деревья,
Так вышивают иконы девчонки,
Так рушится вечность во время дождя.
Так просыпаются после болезни,
Так начинают всю жизнь сначала,
Так молчат в телефонную трубку
Во время дождя.
Я шагнула в этот мир,
Но он был пуст.
Лишь трава шелестит,
Лишь солнце светит.
Облака, лилово-золотые,
Несутся над ровно-зелёной степью.
И из ниоткуда,
Из самого сердца земли,
Появляются арки,
Светлы как песчанник,
крепки как базальт.
Лишь простой тонкий фриз
Украшает их.
И небо в них видно иначе.
В нём - серо-синие тучи,
И молний короны
Бьют в сумеречную землю.
Я хотела войти туда,
Но видение исчезло.
И вновь появилось
Лиловое золото неба
И розоватая зелень травы.
Но в другой арке
Был виден луг.
И небо было привычно-синим,
А в траве, зелёной и сочной,
Гулял белый конь,
Не знавший седла.
на его спине
Я летела над лугом.
И лишь у крутого обрыва,
На краю,
Сошла я на змлю.
Передо мною была долина,
Глублкая, как зелёная чаша.
И лиорны росли повсюду,
Белые с золотой сердцевиной,
каких я не видела больше.
А внизу, в глубине,
стояли две арки.
и я мчалась к ним,
Падала и, смеясь, поднималась.
И вновь оказалась под сводом.
Здесь было тёмным небо.
Во дворе без единой травинки,
Сплошь покрытом базальтом,
На столе из гранита
Лежел мёртвый мальчишка.
Его рыжие пряди
Разметались по камню,
как у спящего,
Веки были слабо открыты,
И ладони бессильно
венчик розы сжимали.
а над ним в исступленье
Листья ивара кружат,
И одежды дрожат
на ветру беспрестанно.
Я губами коснулась
Рыже-огненной пряди
И сквозь арку шагнула
В мир сияющих молний.
Жаркий солнечный день,
Но рябина красна.
Золтится листва,
Летней силой полна.
Из прореженнй крон
Льётся солнечный свет.
Тополиной листвой
Заметает мой след.
Сине-серое небо
Опрокинулось ввысь.
Ветер шепчет: "Лети,
От земли отрекись!"
Хмель осенней свободы
Ударяет мне в грудь.
Я встаю на заброшенный
Августа путь.
Первы раз заглянула в бездну.
Шаг - паденье. Но смерти не будет.
За спиной крылья раскинулись...
Чёрные.
Та, что женщин Земли нежней,
Чьи объятья - любовных крепче,
Что смеётся сходкам мечей,
Огнекрыла и белоплеча,
Чёрным пологом засти глаза.
Поцелуями путает речи,
А потом уведёт она за
Грани мира, где сумрак извечен.
И в рука её - не коса.
Лишь высокие жёлтые свечи...
|
